Почему мы все немного мажоры?

Золотая молодежь существует не только в России. Но почему-то исключительно на постсоветской территории количество историй о детках позолоченных и озолотившихся семейств превышает все разумные пределы. Если судить по ленте новостей, то в крупном городе плюнуть некуда, чтобы не попасть в очередного представителя высшей касты. Водитель на крутой тачке не уступил дорогу скорой, гонщики-мажоры унизили ПДД, сын судьи расстрелял из пистолета белок.

Существует несколько объяснений этого феномена. В первом все сводится к поколению, потерявшему все края. Дескать, не воспитывали всех этих мальчиков и девочек, вот они и ведут себя так же, как в их любимых компьютерных играх. Во втором уточняют, что далеко не все на «Порше» или «мерине» действительно относятся хоть каким-то образом к современной аристократии. Они вроде нуворишей, которые на первые нахапанные большие деньги прикупили статусные вещи, и теперь их распирает от собственной значимости. В третьем блоке все в результате сводят к тому, что не они такие, а жизнь такая.

Предлагаю свою версию. Когда я вижу репортаж об очередном скандале, в котором юноша или девушка с искаженным лицом что-то орет в приоткрытое окошко сверкающего хромом кроссовера, я почему-то сразу вспоминаю гордость моих родителей, доставших из какой-то бездны видеомагнитофон. Да что там родители. Вся семья от факта того, что ни у кого больше в доме его нет, раздувалась, как воздушные шарики. И тогда все были такими.

Система была насквозь прогрызена дефицитом. Многие буквально готовы были молиться на джинсы, чипсы и жвачку. Даже аморфные советские власти чувствовали опасность и периодически начинали бороться с вещизмом. Я не хочу ставить знак равенства между мажором на Gelandewagen и моей семьей, даже финансово не потяну, но вот преклонение перед вещами нас объединяет. Мы тоже думали, что обладание видеомагнитофоном нас как-то выделяет из общей массы. Дурость, правда?

Наступивший внезапно для многих в СССР капитализм отношение к вещам поменял слабо. Так и не побежденный вещизм въелся в подкорку. Вначале все молились малиновым пиджакам и «бумерам», потом селективной парфюмерии и джипам. И так далее. Процесс продолжается. И если что-то изменилось, то только в худшую сторону. Если нас распирало от гордости, то сейчас тело без внедорожника, шенгенской визы и сумочки Louis Vuitton и за человека не посчитают… Водитель Porsche Cayenne действительно не может понять, почему сам факт владения такой классной и дорогой вещью не освобождает его от насилия со стороны Уголовного Кодекса. 

Зачем вообще во всем этом копаться и искать какие-то объяснения? Можно воспитать следующее поколение и провести градацию, кто настоящий мажор, а кто так… барыга с рынка. Можно даже поменять жизнь, окружающую нас. Но пока все продолжают оценивать окружающих по пиджакам и автомобилям, эти меры помогут не больше, чем ведро воды в пустыне.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.